Давным давно, когда моя дочь была еще совсем маленькая, я начал придумывать короткие рассказики, что бы читать ей на ночь. Ну, а так-как в те годы ее любимцем был наш белый бультерьер по кличке Адмирал Флинт, то большинство историй приходилось сочинять именно о нем.
По вечерам я сидел в кресле и читал очередной, отпечатанный на старой пишущей машинке, рассказик о нашем булике. Дочка лежала у себя в кроватке и внимательно слушала новости об очередных приключениях нашего щенка. А главный герой тихонько сопел у нее в ногах, свернувшись калачиком, прикрыв свой горбатый нос лапой и делал вид, что крепко спит. И только торчком стоявшие уши выдавали его живой интерес к моим маленьким историям из его жизни.
Со временем рассказов собралось столько, что из них получилась интересная детская книжка о приключениях маленького бультерьера.
С тех пор прошло много лет. И вот сегодня я готовлю к новому изданию эти старые детские рассказы. А иллюстрировать книгу будет моя дочь, которая за это время выросла и стала известным художником- анималистом. Вот такая история.
Хочу познакомить вас с некоторыми рассказиками из этой книги. Очень хочется понять, будут ли они, по прошествии стольких лет, интересны и современным читателям. И особенно их деткам.
"НЕВЕРОЯТНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ МАЛЕНЬКОГО БУЛЬТЕРЬЕРА"
Часть 1
На одной из больших и шумных улиц одного большого и шумного города, в большом и тоже довольно шумном доме жил - был маленький белый бультерьер. Но не смотря на свой небольшой рост он был очень шумный. Настолько шумный, что по сравнению с ним даже самые крупные псы были просто тихони.
Как вы наверное уже догадались, речь идет обо мне — щенке белого бультерьера по прозвищу «АДМИРАЛ ФЛИНТ».
Я тоже стараюсь быть тихоней но, честно говоря, удается это редко. Ну разве можно удержаться от соблазна засунуть голову в пустой молочный бидон и проверить, достаточно ли качественно хозяйка отмыла его стенки? Правда потом мне пришлось долго бегать по квартире с бидоном на голове, сметая все на своем пути. Но в этом я не виноват! Просто голова, почему-то, не смогла вылезти наружу. Удивительно, как она у щенков быстро растет. Бидон пришлось покупать новый, так как старый хозяин распилил, пытаясь освободить из плена мою голову. Да, горлышко было явно узковато. Интересно, учли они свою ошибку покупая новый бидон? Надо будет не забыть проверить при случае.
В глубине души я считаю, что во всех моих неприятностях повинна дурная наследственность. Все мои предки отличались тем, что вечно совали свои горбатые носы куда не надо и постоянно влипали в разные жуткие истории. В детстве я часто слышал, как мой папа хвастался перед знакомыми псами тем, что однажды гуляя со своим хозяином в лесу схватил за нос огромного дикого кабана и держал его на месте более получаса. Хозяин с перепугу вскарабкался на вершину огромной сосны и сорвал голос, слезно упрашивая папу бросить эту свинью. Но папа, не смотря на все его мольбы, свинью не бросал. Крики услышали проходившие мимо охотники. Они застрелили кабана и с большим трудом сняли папиного хозяина с дерева. В результате пришел егерь и оштрафовал и охотников и папиного хозяина за браконьерство. Он не поверил, что такой маленький пес смог справиться с огромным диким кабаном, на которого боятся нападать даже волчьи стаи. Вот такой у меня был смелый папа. Если не врал конечно.
Наверное за такую лихость мама его и полюбила, хотя сама была тоже из очень известной семьи. Она рассказывала, что один из ее предков, который жил много лет назад в старой доброй Англии, не смог удержаться от соблазна кинуться из окна высокой кареты на слоноподобного сенбернара. И сломал себе ногу. Потом он совершил еще много славных подвигов и геройски погиб на охоте, обучая собак душить матерых волков. Но вы все конечно же слышали эту историю. Сетон — Томпсон, который работал личным биографом у моего предка, описал все это в рассказе «Снап». Очень был известный бультерьер. Историю его жизни даже поместили в школьные учебники.
Теперь вы надеюсь понимаете, как сложно быть тихим и послушным щенком имея столь буйных предков.
У меня столько дел, что вставать приходится очень рано. Люди не знают, что просыпаться с восходом солнца очень полезно для здоровья и норовят поспать подольше. Поэтому, каждое утро мне приходится будить своих хозяев. А дело это очень даже не простое. Можно и по шее получить.
Для начала я принимаюсь крутиться и тихонько кряхтеть в своем кресле. Вы наверное знаете, что бультерьеры, в отличие от собак других пород, никогда не спят на всяких там
подстилочках в коридоре. В кресле и только в кресле! Так вот, я начинаю тихонько кряхтеть и слушать, как реагируют на это мои хозяева. Чаще всего они делают вид, что продолжают спать. Тогда мне приходится начинать зевать. Громко, протяжно, желательно с легким завыванием. Потом можно сделать вид, что ты совершенно случайно, но с большим грохотом, упал с кресла. В этом и заключается явное преимущество спанья в кресле. Ведь с подстилочки, лежащей на полу, с грохотом упасть просто невозможно. Дальше шуметь опасно, так как можно разбудить не только хозяев, но и соседей. Тогда начнутся репрессии. А как говорил мой дядя, тоже очень известный в наших кругах пес: «Конечно, бультерьера каждый норовит обидеть»!
В общем, если первый этап принудительного пробуждения не дал желаемых результатов, переходим ко второму — психологическому. Сначала я подхожу к кровати и
начинаю пристально смотреть в лицо своего хозяина. Ведь всем собакам известно, что человек, притворяющийся спящим, не выносит собачьего взгляда. Затем нужно добежать до входной двери, постоять около нее, грустно склонив голову, и вернуться опять к кровати. Бегать, желательно, громко цокая когтями по полу. Если и это оказывается бесполезным, я вынужден переходить к третьему этапу принудительного пробуждения. Хозяин его называет, почему то, «шантаж». Я же считаю, что никакой это не шантаж, а поиск разумного компромисса.
Можно обиженно уйти к себе в кресло, отвернуться к стенке, укрыть нос лапой и громко испортить в комнате воздух. А можно подойти к двери и напустить небольшую лужицу. Чисто символически. Самое главное при этом не приседать, как обычно делают
все щенки, а постараться пустить струйку почти стоя. Тогда она издает веселое громкое журчание, которое действует на притворяющихся спящими хозяев, как удар электрического тока.
Дальнейшие события развиваются по двум вариантам. Или хозяин вскакивает, как ошпаренный и я вывожу его на прогулку или меня в награду за настойчивость пускают в
постель. Предпочтительнее конечно второй вариант.
Я гордо забираюсь им в ноги под одеяло и минут пять лежу тихо-тихо, дожидаясь, пока все не уснут. Затем, как змея, проскальзываю к изголовью, упираюсь лапами в стенку, а спиной в хозяйку, отжимаю их на другой край постели, кладу свою благородную голову на еще теплую подушку и делаю вид, что глухота, встречающаяся изредка у белых бультерьеров не единичный случай, а массовое и абсолютно неизлечимое заболевание.
(Продолжение следует).
" />
" />